Салганский Константин Константинович, священник. Родился 10 мая 1885 г. в с. Пересекино Нижегородской губернии (ныне Волгинского района Нижегородской области). Окончил Нижегородскую духовную семинарию в 1905 г. Был учителем. Женился в 1908 г. на Татьяне Степановне Мартышкиной. В 1909 г. переехали с семьей в Сибирь к брату Николаю. Работал учителем с. Красноярка Омской губернии. С 1910 г. служил священником, в 1920—1930 гг. был настоятелем в храме во имя Святой Живоначальной Троицы с. Благодатное (ныне Карасукского района Новосибирской области). В семье Салганских было 9 детей. Ольга Константиновна Салганская (1910—2002 гг.). Родилась в г. Пенза. Валентина Константиновна Точиева (Салганская (1912—1995гг.)). Родилась на ст. Рузаевка в Мордовии. Сергей Константинович Салганский (1913—1990 гг.). Родился в с. Романовка Чистоозерного района Новосибирской области. Екатерина Константиновна Елисеенко (Салганская (1915—2006 гг.)). Родилась в с. Романовка Чистоозерного района Новосибирской области. Владимир Константинович Салганский (1916—1942 гг.). Родился в с. Романовка Чистоозерного района Новосибирской области. Надежда Константиновна Нищейко (Салганская (1919—2004 гг.). Родилась в с. Татарка Новосибирской области. Вера Константиновна Салганская (1922—2010 гг.). Родилась в с. Благодатное Новосибирской области. Любовь Константиновна Надолинская (Салганская 1924 г.). Родилась в с. Благодатное Новосибирской области. Зинаида Константиновна Русанова (Салганская (1926—1952 гг.). Родилась в с. Благодатное Новосибирской области. В 1928 г. Константин Константинович был лишен избирательных прав, несколько раз подавал жалобы, но в избирательных правах он и члены его семьи восстановлены не были. Выслан в начале 30-х гг. в г. Енисейск с семьей. Проживал в городе Енисейске, пос. им. Куйбышева, работал счетоводом на лесопильном заводе (работал в Севполярлес). Был обвинён в участии в антисоветской контрреволюционной группе. 20 октября 1937 г. арестован. Обвинение – коллективное дело: Погоцкий Степан Антонович (1893 г.). Тройкой УНКВД Красноярского кр. приговорен к расстрелу 26 октября 1937 г. в 24 часа начальником Енисейского оперсектора НКВД КК совместно с начальником Енисейского РО НКВД КК и начальником экспедиции связи Енисейского РО НКВД на основании предписания начальника УНКВД КК. Расстрелян 19 ноября 1937 г. в Енисейске. Реабилитирован 21 июля 1956 г. Красноярским краевым судом.
Из воспоминаний дочери Любови:
«Здравствуйте, дорогие жители родного села Благодатное! К вам обращается единственная оставшаяся в живых дочь вашего бывшего батюшки – Константина Константиновича Салганского и матушки Татьяны Степановны. Зовут меня – Любовь. Я счастлива, что в свои 88 лет имею возможность приветствовать вас. Светлые годы жизни, проведенные вместе с вами, всегда согревали нас и помогали жить. Я помню с каким почтением и любовью вы относились к моим родителям. Помню:
– церковь, школу, озеро, карусель, дом, в котором жили, дом Назаровых, катание на масленицу;
– изумительно красивый крест, вырубленный на крещение во льду озера;
– дом напротив нашего. Там жила женщина лет 50 (у нее была большая комната и полати под потолком), а когда нас увозили в ссылку, она все ходила за мамой и просила: «Ну отдай, оставь мне эту девочку (то есть меня), что ты можешь ей дать, а я ее выращу. Вон она кака бела, да хороша, да румяна, да кровь с молоком».
В Енисейске помню папа показывал маме три рулона бумаги, а на ней столбиками написаны фамилии односельчан и крупно слова «Отдайте нашего батюшку!» 19 ноября 1937 года в 5 часов утра папу расстреляли в Енисейской тюрьме, не добившись, чтобы он отрекся от Бога. А перед этим он с вечера и до утра стоял на коленях на каменном полу – молился. Он молился за нас – своих детей, за всех, за все человечество. Его молитвы помогали людям, а мне они и сейчас помогают – жить, любить и выполнять волю Божью на Земле.
Низкий вам поклон за память, за любовь, за ласку. Мира вам и добра.
С уважением, Любовь Константиновна Надолинская (Салганская).
г. Киев, 21 сентября 2012 г.
P.S. Возможно, кто-нибудь из односельчан помнит, как мама ложила меня на ступеньки паперти, уснувшую у нее на руках во время вечерней службы. А я проснусь и слушаю, как красиво папа правит, пока мама опять не поднимет меня. Мне было 3-4 года».
Воспоминания Айвазовской Татьяны Николаевны (внучки Салганского Константина Константиновича) о селе Благодатное:
«Карасукский район, Новосибирская область, село Благодатное – это один из периодов жизни большой семьи моего дедушки Константина и бабушки Татьяны и их детей. Моя мама и ее сестры рассказывали нам о том временимного важного, нужного, интересного... Село это было большое, в нем была школа. Учителями были супружеская пара. Это были умные, добрые, терпеливые люди. В школу детвора бежала с удовольствием. Даже был организован театральный кружок для детей. В нем играли взрослые, дети в старших классах. Мама играла в спектакле А.П. Чехова «Медведь», а училась она тогда в шестом классе, была рослая, краснощекая и выглядела взрослее своего возраста. Люди в деревне были добрые, они умели трудиться и отдыхать. Мама часто вспоминала о красивом, большом озере, где в свободное время старшие дети катались по озеру на лодках, много пели. Это были песни, частушки, куплеты. Девушки шили себе костюмы из белой ткани, вышивали красивые орнаменты гладью и украшали кружевом. В косы вплетали атласные ленты, а на голову одевали красивые веночки, сделанные своими руками. Ходили в березовый лесок, пели русские, украинские песни, водили хороводы. А младшие ребятишки любовались ими. Но, вообще, дети воспитывались в большом труде, помогали родителям по хозяйству, в заботе о ближнем. В их головы закладывались правильные мысли, а от этих мыслей рождались добрые, нужные поступки. Потом все это помогало им выжить и не сломаться. Старшая, Ольга, с 13 лет умела вязать крючком, плести вологодские кружева, кроить платье, пальто. Стяжала одеяло, подушки и т.д. Вторая сестра, Валентина, с детских лет отвечала за кухонную утварь: чистила на озере самовар, посуду. Надежда следила за птицей, выводила гусей и уток. Каждое утро, до утренней службы, дедушка выезжал на лодке удить рыбу, привозил улов домой и уходил в церковь. А дети, вместе с мамой, чистили ее. Вообще, в те времена в озере водилось много разной рыбы. Когда-то я приезжала к родне в гости в Москву, так дядя мамы вспоминал пирог листовой с жирными окунямив селе Благодатном. В их семье рыба была главной кормилицей на столе. Но главной гордостью и радостью у жителей села была, конечно, церковь. Она была белая с позолоченными куполами и колоколами. Народу в ней было много, особенно в праздники, люди приезжали из разных губерний и волостей... Родные вспоминали, например, праздники Светлой Пасхи... Подготовка у всех начиналась с уборки дома. У мамы в доме девочки делали цветы из цветной стружки. Дедушка привозил бабушке специальные инструменты для закручивания лепестков и красочную бумагу. Выращивали овес, его проращивали для красивой и нежной зелени, а потом в него клали крашенные пасхальные яйца, как в травку. Это было ярко и празднично. И, конечно, мама делала творожную царскую Пасху. Ее клали в специальную форму, закрывали гнетом. Такая она была вкусная! Ставили много свечей. А так же какой же это праздник Светлой Пасхи без стряпни. Это были сдобные куличи, булочки в виде жаворонков, голубок, бантиков, крестиков. Матушка всегда угощала всем этим соседских детей, всех, кто приходил к ним в гости или встречались на улице. В 2001 году мне тоже самое рассказывала жительница села Благодатное. В то время она была еще ребенком и заходила в дом к матушке Татьяне. Она и ее брат были сиротами. И их на воспитание взяли к себе чужие дедушка и бабушка, которые когда-то лишились своих родных детей. Девочка садилась на лавочку и угощалась стряпней. А перед тем, как большую семью батюшки должны были отправить в Енисейск, перед домом, где они жили, жгли вещи: книги, одежду и т.д. Все люди, стоявшие вокруг, плакали. А она увидела шапочку и хотела ее взять, а дедушка ей строго сказал: «Дочка, никогда не бери чужого, на чужом горе не построишь счастье». Еще один эпизод, вспоминала мама о своем доме. В один вечер в ворота дома кто-то постучал. Это была молодая пара. Их пригласили в дом, оказалось, что женщина ждет ребенка, а там, где они живут, сильный голод. Муж попросил приютить его жену на зиму. Молодую женщину приняли как свою. А летом за ней приехал муж и увез ее к себе. Таких историй было много. Дети Константина Константиновича, став взрослыми, пытались найти сведения о захоронении отца, но ответы были неутешительными. Дочь Люба, вспоминая о таких трагических событиях, рассказывала следующее: «Я, двенадцатилетняя девочка, увидела ужасающую картину, которая не забылась мне до сих пор». Мы жили тогда в г. Енисейске. После смерти нашей мамы я не отходила от папы. И как-то раз папа быстро стал куда-то собираться, меня поцеловал и сказал, чтобы я не переживала, так как он скоро вернется. Папа шел быстрым шагом, удаляясь по тропинке, которая ведет к местному кладбищу. Мне стало очень боязно за него, и я бегом побежала за ним. Папа, увидев меня, сказал подождать его на могиле нашей мамочки. К нему подошел какой-то мужчина, и они пошли дальше. А я, к моему стыду, все-таки приближалась к идущим. Передо мной открылась эта ужасающая и непонятная для меня картина... Огромная яма, а в ней очень много тел, а на самом верху лежал мужчина с широко раскрытыми руками и длинными волосами. Сильный ветер раздувал эти волосы, то открывая, то закрывая лицо. Он лежал выше всех и мне было хорошо видно его лицо, красивое и спокойное. Все это оставило в моем сердце неизгладимый след... А яма эта находилась между тюрьмой и кладбищем».