15 сентября 2012 года в нашей епархии открылся первый церковный музей — музей истории Свято-Троицкого кафедрального собора Саратова. За восемь лет работы музей собрал достойную коллекцию, включающую архивные документы, предметы церковного обихода и другие реликвии XVI­XX веков. Об отличии церковного музея от музеев государственных, о примечательных экспонатах, а также о проектах, в которых музей принимал участие в эти годы, рассказывает его куратор Ирина Воронихина.

— Как удивительно все же бывает: в 1930‑х годах в Троицком соборе хотели открыть антирелигиозный музей, а в итоге мы видим совсем иную картину — сейчас здесь открыт музей истории храма. Расскажите, как появилась идея создания такого музея?

— Инициатива создать музей принадлежала тогдашнему настоятелю Троицкого собора отцу Пахомию — нынешнему епископу Покровскому и Николаевскому. Музей создавался на грантовые средства — он был в числе победителей конкурса «Православная инициатива» в 2011 году. Сроки реализации проекта были очень сжатые, за выделенные нам девять месяцев мы буквально с нуля создали экспозицию. Несмотря на небольшие размеры, наш музей за годы работы занял достойное место в числе музеев краеведческой направленности нашего региона. Известен он и за пределами Саратова, ведь Троицкий собор — визитная карточка нашего города, и знакомство с храмом туристов, как правило, сопровождается посещением музея.

— Насколько это редкое явление — музей при храме?

— В Саратове, кроме нашего, есть еще замечательный музей Саратовской митрополии при духовной семинарии, который был создан по инициативе владыки Лонгина семь лет назад. Непосредственно при храмах музеев в России не так много, тем более отвечающих музейным, то есть научным требованиям к экспозиции. Чаще они создаются при монастырях и епархиях, это стало устойчивой тенденцией с конца 1990‑х годов, и сейчас практически в каждой крупной епархии Русской Православной Церкви есть свой музей. С началом возрождения в России активной церковной жизни стало очевидным, что необходимо изучить и проанализировать советский период истории нашей Церкви, наладить учет предметов, имеющих культурную, историческую и художественную значимость, найти адекватные формы сохранения этого наследия. Есть методическое пособие, выпущенное в 2019 году Патриаршим советом по культуре, под названием «Опыт создания церковных музеев: Лучшие практики», в котором многое в этом смысле можно почерпнуть.

Что касается самого явления церковного музея, это не новое, а хорошо забытое старое. Традиция собрания церковных реликвий уходит в глубокую древность. С XIX века в России устраивались специальные помещения для хранения ценных предметов церковного обихода — так называемые древлехранилища. Если говорить о нашей епархии, в 1830–1840‑х годах при Саратовской семинарии стараниями епископа Саратовского и Царицынского Иакова (Вечеркова) также была собрана коллекция церковных и археологических древностей. И если говорить о том формате, в котором возникают церковные музеи сейчас, они появляются в ответ на очевидную потребность сохранения того, что осталось от этих древностей на данный момент, на необходимость выявления наиболее ценных предметов, фиксации их значимости для будущих поколений и просветительской работы на основе этого наследия.

— Чем отличается церковный музей от классического, привычного нам — художественного или крае­ведческого?

— Если говорить именно о церковном музее, а не просто о любительском собрании различных предметов, он мало отличается от любого государственного музея. Его работа предполагает строгий учет и систематизацию поступающих в коллекцию артефактов, обеспечение условий для правильного их хранения, изучение базы документальных источников, на основе которой содержание экспозиции представляется объективно. При этом концепция церковного музея христоцентрична, все исторические события рассматриваются через призму христианского мировоззрения — в этом его своеобразие. По опыту я поняла, что церковный музей — это миссионерская площадка, причем очень удачная, ведь в нем многие светские люди впервые узнают о событиях церковной истории, о православных подвижниках христианской веры, и кто-то из посетителей заинтересовывается этим.

— Экспозиция музея Троицкого собора состоит из двух частей — архивной, в которой представлены документы и фотографии, и комнаты-ризницы, в которой хранятся иконы, облачения, церковная утварь, книги. Расскажите, как собиралась эта коллекция?

— Изначально предполагалось, что коллекция музея будет состоять из документов, повествующих о разных периодах существования собора. Нам удалось найти ценные документальные свидетельства, впервые введенные в научный оборот, и редкие фотографии из личных архивов, ранее нигде не опубликованные.

Параллельно с этим мы вместе с клириками храма, моими коллегами из Радищевского музея и экспертами Отдела редких книг Зональной научной библиотеки СГУ осмотрели все дальние потаенные уголки Троицкого собора. Там была найдена утварь, положившая начало экспозиции комнаты-ризницы. Ценность некоторых предметов подчас оказывалась неожиданной для нас.

В дальнейшем несколько ценных экспонатов появилось удивительным, по-настоящему промыслительным образом. Один из таких случаев произошел во время реставрации храмовой колокольни: в ее перекрытии был найден замурованный ящик с металлическими иконами и крестами — он буквально на нас «свалился с неба». В результате мы имеем обширную, цельную коллекцию старообрядческой металлопластики, в которой есть редкие экземпляры. А во время реставрации верхнего храма, при демонтаже его пола, были найдены образы евангелистов — фрагменты деревянной скульптуры XVIII века. За иконостасом же были обнаружены бережно завернутые в тряпочку медный поднос и самодельный покровец, выкроенный из грубой, плотной ткани в советские времена. И уж совсем фантастической выглядит история с кладом, обнаруженным во время ландшафтных работ на территории собора. В земле под будущим садом нашли ящик с большим количеством разных окладов, многие из которых оказались серебряными. Один такой оклад после реставрации нашел достойное место в нашей экспозиции — это ценное произведение декоративно-прикладного искусства.

— Насколько я знаю, музей Троицкого собора до сих пор пополняется новыми экспонатами, которые приносят жители города. Что в основном приносят, как это происходит?

— Часто это происходит так: умирают пожилые люди, у которых хранилось в личном архиве что-то, связанное с жизнью Церкви в советское время, и их родственники, понимая, что это может быть ценным для нас, приносят это в храм. Другая приносящая свой плод практика в нашем храме — это осмотр предметов, которые приносят на сожжение. Именно таким образом к нам попал чрезвычайно редкий по иконографии образ рубежа XVIII–XIX веков «Четыре Рождества», или так называемое «Доброчадие», на котором изображены сцены Рождества Иоанна Крестителя, Пресвятой Богородицы, Господа Иисуса Христа и святителя Николая. Эта икона была сильно загрязнена и повреждена, ее оклад потемнел, однако было понятно, что это очень интересный экземпляр. После реставрации, проведенной заведующим реставрационной мастерской Радищевского музея Геннадием Моченцовым, икона обрела новую жизнь и теперь хранится у нас.

— Судя по публикациям о музее, он является еще и довольно насыщенной творческой площадкой. Расскажите, пожалуйста, о проектах, которыми вы занимались в эти годы.

— Одно из направлений нашей деятельности — налаживание связей с потомками тех, кто был причастен к истории Троицкого собора. За эти годы у нас, в частности, сложились тесные дружеские отношения с проживающим в Санкт-Петербурге Виктором Наумовым — праправнуком протоиерея Геннадия Махровского. Отец Геннадий 37 лет прослужил в Троицком соборе, 25 из которых был его настоятелем. Его расстреляли во время «красного террора» в 1919 году. Информация об этом подвижнике собрана в одной из витрин музея. Его потомок, Виктор Борисович — автор благотворительного проекта «Сохраненная культура», в рамках которого в 2018 году силами петербургских кинодокументалистов и при нашем активном участии был снят фильм «Надежда на спасение». Через повествование о судьбе отца Геннадия Махровского в этом фильме показана церковная и политическая жизнь послереволюционного времени, делается попытка осмысления духовных причин Октябрьского переворота. Советую посмотреть этот фильм, он выложен на сайте Троицкого собора. В течение нескольких лет епархиальная Комиссия по канонизации подвижников благочестия собирает материалы для канонизации отца Геннадия, и выход в свет этой киноленты способствовал невероятной находке — из Ессентуков музею были переданы письма отца Геннадия Махровского, написанные им семье в саратовской тюрьме, перед расстрелом. Они пролежали нетронутыми многие десятилетия — разве это не чудо?

Другим примером соработничества нашего музея с фондом «Сохраненная культура» стал выпуск диска «Образы и судьбы». В нем представлены уникальные документы и фотографии из личного архива Владимира Гиттермана — потомка архимандрита Александра (Алфионова), бывшего во второй половине XIX века настоятелем саратовского Спасо­Преображенского монастыря. Вместе с известным саратовским церковным краеведом Валерием Тепловым мы разобрали огромный пласт документов этого архива и подготовили к изданию ту его часть, которая связана с духовным и светским образованием в Саратове. Этот редкий материал теперь доступен исследователям.

— Планируется ли расширение музея, стоят ли определенные задачи на будущее?

— Если расширение музея будет возможным, то я вижу здесь такую важную задачу, как развитие темы истории нашей Церкви в XX веке. Это та глыба, с которой предстоит еще много работать. Гонения на Церковь, истории новомучеников, представление о церковной жизни в советские годы — все это, казалось бы, недалеко от нас отстоит, но при этом оно еще мало изучено нами. Буквально единицы в каждой епархии сейчас занимаются этой темой, при том что ее нужно разрабатывать срочно и глубоко — уходят из жизни последние свидетели, которые могли бы что-­то рассказать.

Газета «Православная вера» № 17 (661), сентябрь 2020 г.