Слышно, как он глухо стонет, этот дом. Но стонет уже не жалуясь, а как-то привычно и обреченно. Да и что жаловаться-то? Кому? И зачем? Раны давно стали корявыми рубцами и покрылись коркой. Первоначальный ужас сменился смирением. 58 лет прошло со дня его смерти. В 1958 году двухэтажное здание храма во имя первоверховных Апостолов Петра и Павла в селе Новолокти было разорвано пополам — один этаж стал клубом в поселке Целинный, а второй клубом в поселке Алексеевский.

Вера Николаевна Костикова, директор школы п. Алексеевский Преображенского сельсовета Искитимского района:

— Все у нас, конечно, знают, что это церковь. Обратили внимание, какой там звук? Сохранилась прекрасная акустика, несмотря на то, что здание разобрали, потом собрали вновь, серьезно нарушив пропорции. Тем, кто сейчас поет в клубе, этот прекрасный звук, конечно, только в радость.

Галина Егоровна Костикова (В.Н. Костиковой приходится свекровью) живет в п. Алексеевский с 1955 года. Дед ее, Максим Андреевич Кульков, участник первой мировой войны, воевал на Черном море. Был, по словам Галины Егоровны, волостным председателем. Уже после революции привезли в деревню и посадили в сарай человек двадцать – «врагов народа», и Максима Андреевича поставили с ружьем их охранять. Деревенские мужики пришли с топорами и вилами: «Выпусти их, они враги народа, мы их убьем!» Он отвечает: «Не дам! Есть закон, по закону пусть с ними и поступают». Его и застрелили тут же. А отдал бы, расстреляли бы как предателя. Исход один. А дед Яков Гололобов сгинул неизвестно куда – забрали и увезли в тюрьму №1 в Новосибирск, там полторы тысячи человек в одну ночь исчезли. Отец — Егор Яковлевич Гололобов — тоже репрессий не избежал.

— Отец-то мой вместе с Блюхером на Дальнем Востоке воевал, связистом при нем был, а в 1935 году его сослали как «врага народа» в Нарым, да еще под чужой фамилией! — негодует Галина Егоровна, — должно были кого-то другого сослать, но его большое начальство спрятало, а вместо него отца моего отправили срок отбывать. Васе – моему старшему брату – пять лет было, и в 1937 году я в Нарыме родилась. Всего у мамы за жизнь пятнадцать детей рождалось, а выжило четверо. В 1943 году папа добровольцем на фронт просился, но его забрали в тюрьму, он два года отсидел. Из тюрьмы вышел и нам в Томскую область, в Нарым, написал: «Только что освободился, забирать мне вас не на что, самого вошь заедает, добирайтесь ко мне, как сможете…» И мы пошли к нему пешком. Мама, Васе, старшему, было 16 лет, мне девять с половиной – двадцать дней шли пешком по тайге до пристани Шагарка. Вышли в мае, как снег сошел, чтобы не замерзнуть в дороге. Шли, кусочки хлеба меж собой делили. Военных если замечали, то прятались. Мы же боялись, что нас могут вернуть. Колчаковцев бывших в те годы полно в тайге было – как Колчака гнали, мужики отставали и прятались в тайге, домик ставили себе и жили. Но тех мы не боялись, все пускали ночевать к себе, и накормят, и напоят, и проводят. Несли мы с собой два одеяла из овечьей шерсти: на ночь одно постелем на землю, мама на спину ляжет, мы к ней привалимся, вторым одеялом укроемся. Немного подремлем, мама нас будит: «Вставайте, идти надо».  Под конец уже ноги у нас отказывали. За Кривощеково зашли, Вася сел и говорит: «Все, дальше не могу идти…» Но дошли до реки. Дальше пароходом. Добрались до отца, и поселили нас в подсобном хозяйстве горбольницы — в пятидесяти километрах от Новосибирска. Были там еще калмыки, немцы и закарпатцы. Все мы там и росли одной родней. Брат Василий окончил в Колывани школу трактористов и в 1954 году отправили его с женой и двумя дочками-близняшками целину поднимать в селе Алексеевское. Жили в вагончиках, и строили себе дома из бревен, что заготавливали сами в ближайшем бору. Папа в это время уже в Локтях конюхом работал, но раз тут занялись дома строить, то и мы в Алексеевское переехали, две зимы в вагончике жили. Папа его горбылем обшил, между горбылем и стеной вагончика засыпались отходы, которые получаются когда зерно клейтонят, и ночью было слышно, как по этой шелухе мыши бегают.

В 1957 году пришел из армии Евгений Михайлович Костиков. Познакомились они с Галиной, в 1958 году поженились, и Галина Егоровна перешла жить в дом к мужу и его родителям.

— Церковь в эти годы еще стояла в Новолоктях, — вспоминает она, — и была она двухэтажная. Нижний этаж привезли в Алексеевский, а верхний в Союзмуку (подсобное хозяйство Черепановского мелькомбината Союз-Мука — в 1967 г. было переименовано в п. Целинный). Две мои знакомые старушки – Нина Мокрышова и Нюра Крюкова – две сестры, они крестились в этой церкви в Локтях. Одна 1927 г.р., вторая 1929 г.р. А ее почему разобрали-то? Потому, что после того, как переворот произошел – революция — церковь не использовалась, в ней хранили зерно. В 1958 году нам в Алексеевский нижний этаж этой церкви и привезли. Бревна тракторами таскали. Бревна-то вон какие огромные! Их каждое поднимали человек по двадцать мужиков. Я лично ходила ее дранкой обивать, мазать, белить. Мы же комсомольцы были, разве можно было отказаться? Побелили и новоселье в клубе справили.

Половину ненужных окон бревнами заложили и досками заколотили, пристроили крыльцо, внутри помещения установили сцену. И до сих пор на этой сцене поют и пляшут. Галина Егоровна еще рассказала, что изначально вход в здание сделали с двух сторон, и в одном здании расположились две организации. Отдельный вход был для работников конторы совхоза «Преображенский». Галина Егоровна бухгалтером здесь работала. Потом контору перевели в село Преображенка, а в помещении сделали кинобудку, стали показывать фильмы. Сейчас кино не показывают, а в этой комнатке хранятся декорации и всякий инвентарь для клубных мероприятий.

— Старые люди не любили ходить в этот клуб, — качает Галина Егоровна головой, — все-таки это большой грех, считали они, превратить храм в увеселительное заведение, устраивать пляски и вечеринки. Неприемлемо это было для старых людей.

Сама Галина Егоровна не крещеная, а «погруженная».

— Мама в ванной меня купает и Богу молится!

Крест она сроду не носила и сейчас не носит. Но вот подготовила себе «смертное» и, вместе с одеждой и бельем, крест положила, чтобы в последний путь с ним отправиться.

А многим молитвам мама ее научила. Раз даже случай был, зашла Галина, когда еще молоденькая была, в Колывани в церковь, а там в это время клир пел – церковный хор. Постояла, послушала и подпевать начала. Да громко получилось, звонко.

— Смотрю, уже двигаются ко мне, да ближе, ближе. Подошла одна в юбке и говорит: «Пойдешь к нам в хор?»

Не пошла Галя в хор церковный, не понравились ей тогда слова той женщины из хора, что надо будет скромно одеваться и вести себя подобающе. Любила Галина в то время, да и сейчас любит, и песню веселую спеть, и на гулянье деревенском прямо в танце по улице пройтись.

— Не в чести церкви были, — говорит Галина Егоровна, — запрещали их тогда!

Нина Николаевна Золотарева, учитель истории Алексеевской школы, много лет собирает сведения об истории сел Преображенского сельсовета – Каменки, Горевки, поселка Алексеевский и села Преображенка. И рассказывали ей 90-летние бабки, что, когда служение в храмах было запрещено, собирались жители по домам и молились тайком.

По истории, воссозданной Н.Н. Золотаревой, на основании воспоминаний жителей села и архивных данных, село Плаунь (ныне п. Алексеевский) было образовано в 1908—1910 гг. в результате аграрной реформы П.А. Столыпина. Изначально школы в Плауни не было, дети произвольно обучались дома грамотными стариками. В 10-х годах XX века обучение детей проходило в Козыревой избе. Родители нанимали учителя из числа грамотных новоселов и платили ему за занятия с детьми харчами. В 1927—1928 гг. под школу было отведено отдельное здание – большой пятистенный дом (Фролова изба). 28 ноября 1930 г. (по другим данным, 1934 года) открылась настоящая школа. Окончив четыре класса, дети должны были ходить учиться в село Некрытово (ныне с. Новолокти Гилевского сельсовета Искитимского района).

«Список населенных мест» 1928 г. указывает, что с. Новолокти образовано в 1625 году. Различные источники приводят и различные названия этого села: Некрытово (Некрытова), Локтевская (Локтева). Адрес был такой: с. Локтевское, Новолоктевская волость, Барнаульский уезд, Томской губернии. В селе Локтевском, расположенном при речке Мильтюш, был общественный хлебозапасный магазин, 1 мануфактура, 1 мелочная лавка, 1 казенная винная лавка.

В 1891 г. в с. Локтевская была построена церковь деревянная однопрестольная, во имя Святых Апостолов Петра и Павла. При церкви открыли школу.

***

Петропавловская церковь с. Локтевского входила в состав 43-го благочиния Томской епархии, которое существовало до 1920-х гг. — до образования Новосибирской епархии.

«Справочная книга по Томской епархии 1898—1899 год» содержит следующие сведения: «Церковь деревянная, во Свв. Апостолов Петра и Павла, однопрестольная: построена в 1891 году; земли при ней нет. Прихожан мужск. п. 1368, женск. 1403. В приходе 5 школ грамоты, в том числе в с. Локтевском; обучалось в них в 1898 году 47 мальч. и 16 девоч.; содержатся школы на местные средства. Священник Павел Петрович Сапфиров, 34 лет: состоял учителем сельской школы с 1883 до 1887 г., рукоположен во священника в 1890 г. Диакон Николай Дмитриевич Хворов 25 лет. Псаломщик Петр Ильич Диаконов, 31 года».

«Справочная книга по Томской епархии за 1902—1903 год» уже указывает, что при церкви появилось 3 десятины сенокосной земли. Священником, по-прежнему, служит Павел Петрович Сапфиров. «На диаконском месте Конинин, псаломщик П.Е. Богословский, 26 лет».

Из «Справочной книги по Томской епархии 1909—1910 год по 1-е марта 1911 год»: «Земли пахотной и сенокосной 99 дес. и лесного надела 10 дес. Состав прихода: с. Локтевское, деревни Горевка, Веснина, Бородавкина, Чупина, Гилева, Верх-Мильтюшская. Прихожан обоего пола 5817 душ. Священник Павел Петрович Сапфиров. Штатный диакон Петр Иванович Хвалынский, 36 лет. Псаломщик Павел Гаврилович Пермяков, 52 лет. В Локтевском церковная школа грамоты, учитель — местный дьякон П.И. Хвалынский, учащихся обоего пола 37 человек».

По сведениям «Справочной книги по Томской епархии в январе-марте месяцах 1914 г.» — в состав прихода вошли также «…заселки: Преображенский, Алексеевский, Ново-Петровский и Кулачий». Прихожан обоего пола 6943 души. Священник Павел Петрович Сапфиров 49 лет. Дьякон Феофил Михайлович Ермолаев 35 л. Псаломщик Иван Прохорович Малков.

В Петропавловскую церковь ходили не только жители села Новолокти, но и жители окрестных деревень. Здесь венчались, здесь детей крестили.

«Татиана Харева. 12 январь 1908 рождение: д. Верх-Мильтюши, Ново-Локтевская волость, Барнаульский уезд, Новониколаевской губ. 15 январь 1908 крещение: Петропавловская церковь, с. Новолокти, крестная Дарья Михайловна Гуляева-девица крестный Иван Михайлович Лушников (с. Локти)»

 «Стефан Гуляев р. 7 июль 1911 рождение: д. Верх-Мильтюши, Ново-Локтевская волость, Барнаульский уезд, Новониколаевской губ. 10 июль 1911 крещение: Петропавловская церковь, свящ. Петр Хвалитский».

В 30-х годах XX века, на территории с. Новолокти был образован колхоз им. Карла Маркса, и после закрытия церкви школа-семилетка расположилась в доме сельского священнослужителя. И в «Списке населенных мест Сибирского края» за 1926 год населенный пункт уже значится как село Ново-Локти Черепановского района Новосибирского округа, и есть в этом селе сельсовет, школа, изба-читальня, библиотека, лавка, кредитное товарищество и маслозавод. И ни о каких церквях уже, конечно, речь не идет.

По данным уполномоченного по делам Русской православной церкви при СНК СССР по Новосибирской области, за 1931–1937 годы постановлениями Западно-Сибирского крайисполкома было закрыто 185 православных церквей. В конце 1930-х годов были закрыты все церкви на территории Новосибирской области, кроме церкви в честь Успения Пресвятой Богородицы в г. Новосибирске.

В тяжелые годы Великой Отечественной войны советское правительство меняет свою религиозную политику. Начался период восстановления церквей в Советском Союзе. В Новосибирской епархии открываются уцелевшие храмы, в которых стали совершаться богослужения. В годы Великой Отечественной войны православные жители Новосибирска активно собирали пожертвования на укрепление армии и подарки воинам, на содержание госпиталей и детских домов. Верующие епархии приняли участие в сборе пожертвований на создание воздушной эскадрильи «За Родину!» Приходскими советами Новосибирской епархии только в 1944 году для фронта было собрано 826 500 рублей.

В конце 1950-х-начале 1960-х гг. атеистическая пропаганда вновь усиливается – это были наиболее трудные времена для православия. Были закрыты многие приходы Новосибирской епархии. По состоянию на 1 января 1961 года на территории Новосибирской епархии действовало 5 церквей и молитвенный дом, в которых служили 11 священников и 5 диаконов.

***

К сожалению, не один такой храм стал клубом, складом, конторой. Вера Николаевна Костикова вспоминает, что ее школьные годы прошли в одном из таких зданий:

— У нас в селе начальная школа была вот так же сделана из церкви. Село Горлово Искитимского района, сейчас на месте этого села Горловский разрез. И здание той церкви-школы, по моему, было очень похоже на здание нашего клуба-церкви. Наверное, они изначально были сделаны по одному проекту. Было очень высокое крыльцо – метров пять в высоту! И само здание вот из таких же огромных бревен.

В клубе поселка Алексеевский Преображенского сельсовета уже 36 лет работает Елизавета Михайловна Плескачева. Фанат своего дела, организует и проводит прекрасные мероприятия.

— А не жутко Вам в бывшем храме праздники проводить? – спрашиваю ее.

— Есть немного, — смущенно улыбается Елизавета Михайловна, — но мы уже привыкли, да и другого клуба у нас нет.

Бумажные праздничные цветочки на мощных неохватных бревнах стен все же смотрятся чужеродно. Как будто старинные мраморные колонны украсили на время, чтобы убрать, как только завершится краткий торопливый праздник. Даже сквозь слои побелки старый храм продолжает дышать…

Евгения Свитова

фото автора