Иеромонах Симон (Истюков)

О священнике села Чемское Тогучинского района Новосибирской области Петре Дмитриеве (1885—1937)

Жизнеописание священника Петра Дмитриева – пример биографии, составленной по немногим сохранившимся архивным документам.

Отец Петр прошел путь многих новомучеников: начал священническое служение еще до революции, перенес все тяготы и лишения сельского священника в 20-30-е гг. и в 1937 г. был расстрелян.

Родился будущий священник в 1885 г., окончил Томскую духовную семинарию, возрасте 25 лет рукоположен во священника, с 1913 г. служил в селе Кирза, которое и сейчас существует в Ордынском районе ¹ . В селе Кирза о. Петр не только служил в храме, но и заведовал бесплатной библиотекой-читальней.

С 1915 по 1929 г., т.е. в течение 14 лет, служил в селе Чингисы, которое также и сейчас существует в Ордынском районе, находится на правом берегу реки Обь. Об этом периоде деятельности отца Петра сведений нет. Видимо, о. Петр покинул Чингисы в 1929 г. в связи с начавшей кампанией раскулачивания. Судя по архивным документам, примерно с 1929—1930 гг. богослужения в Чингисской церкви не совершались ² . Вероятно, отец Петр был последним священником этого храма.

Дальнейшие сведения можно почерпнуть из анкеты, заполненной о. Петром в 1937 году. После отбытия из Чингисов с сентября 1929 г. о. Петр по болезни не служил, проживал в одной деревне к северу от Томска. В это время проходила компания по раскулачиванию и, возможно, он покинул Чингисский приход из-за невыносимых условий жизни. В начале 1930 г. о. Петр около месяца содержался в Томском следственном изоляторе по обвинению по ст. 58. С 1930 по 1931 гг. о. Петр служил в селах Коченевского района Казаково и Федосовское.

В 1932-33 гг. он служил в Михаило-Архангельской церкви села Усть-Иня, которое тогда уже вошло в состав города Новосибирска ³ . Храм располагался неподалёку от современного храма Михаила Архангела на ул. Большевистской.

На этом приходе о. Петру пришлось пережить много испытаний. В начале 1933 г. в течение месяца он отбывал принудительные работы в Новосибирской трудовой колонии «в связи с мобилизацией по снегоуборке» ⁴ .

Также в Усть-Ине о. Петру пришлось терпеть самоуправство церковного старосты и членов церковного совета. Церковный совет, по словам митрополита Никифора, представлял собой «пьяную компанию». В письме митрополита Никифора (Асташевского) митрополиту Сергию (Страгородскому) от 1934 г. приводятся такие факты: «Доходило до того, что для богослужения вина давалось буквально с полрюмки, не давалась квартира священнику,… не позволяли служить всенощное бдение. Священник Петр Дмитриев не получал никакого содержания и, не имея доходов, принужден содержать себя исключительно трудами рук своих, продавая свои кустарные изделия на городском рынке» ⁵ . Митрополит Никифор в 1933 г. подверг старосту отлучению от Церкви за игнорирование в течение трех лет епархиальных распоряжений и бесчинное поведение. Впоследствии староста покаялся и был прощен ⁶ .

Кроме того, служивший на приходе в Усть-Ине ближайший помощник о. Петра — псаломщик на богослужения всегда являлся в пьяном виде, в исполнении треб совсем не участвовал. Впоследствии выяснилось, что он был «обновленцем», и митрополит удалил его с места псаломщика ⁷ .

С 1933 г. о. Петр был переведен служить в село Чемское Тогучинского района. В 1936 г. священник Петр Дмитриев упоминается в документах как благочинный Тогучинского района ⁸ . Сохранилось его сообщение архиепископу Сергию (Василькову) о состоянии религиозной жизни в одном из приходов Тогучинского благочиния — в селе Вассино: «В безбожники записывается вся молодежь, нередко и старики. Благодаря малой посещаемости храма видно, что религиозно-нравственное состояние пасомых не на высоте. Воздерживаются постом от скоромной пищи очень редкие, наоборот, приходится наблюдать, что на поминальных обедах постом старушки кушают мясо и проч.» ⁹ . Как видно из слов отца Петра, обстановка, в которой приходилось служить священникам, была очень тяжелой.

В отчете архиепископа Сергия о деятельности епархии за 1935 г. дается положительная характеристика о. Петру: он назван весьма деятельным и трудолюбивым. Далее Владыка приводит слова самого о. Петра: «Устроен у нас постоянный хор из слепцов. 2 братьев живут при храме, остальные у родителей. В великие праздники собираются вместе и получается приличный сельский хор. Из них руководитель пения и чтец Александр – это феномен, наизусть читает всё, что касается богослужения во все воскресные и праздничные дни, не говоря уже о пении. Знает Псалтирь и Святое Евангелие по главам, а также Апостольские чтения. На Пасхе устраивается два хора: так бывает много желающих прославлять имя Божие!» ¹⁰

В многих сельских храмах число молящихся в 1930-е гг. было очень низким. Но в Чемскую церковь о. Петр привлекал множество верующих на богослужении пассии. Он так пишет об этом: «Настоятелем ежегодно в первые четыре недели Великого поста совершаются воскресные вечерни с евангельским чтением и акафистом о Страстях Господних (пассия). Такие торжественные и умилительные богослужения привлекают молящихся, верующие стоят с горящими свечами» ¹¹ . В Великий Четверг Страстной седмицы о. Петр совершал массовое соборование больных. Он не ограничивался одним чтением положенных молитв. Он сообщал: «Означенному Таинству предшествуют разъяснительные беседы» ¹² , что является редкостью и в современной жизни приходов.

В октябре 1937 года о. Петр был арестован. В анкете, находящейся в архивном уголовном деле, о. Петр называет себя служителем церкви в селе Легостаево (ныне это село относится к Искитимскому району, южнее с. Чемского), хотя в других документах дела он по-прежнему значится священником села Чемское. О церкви в Легостаево известно, что там долгое время, до ареста в августе 1937 г. служил другой священник, отец Иаков Мазаев ¹³ . Видимо, отец Петр приезжал в Легостаево служить после ареста о. Иакова.

5 ноября 1937 г. Тройка НКВД по Новосибирской области приговорила о. Петра по ст. 58-10 («контрреволюционная пропаганда или агитация») к расстрелу. Расстрелян он был 13 ноября 1937 г. в Новосибирске, место захоронения неизвестно.

В 1958 г. он был реабилитирован «за недоказанностью вины». После обращения в 1991 г. дочери о. Петра Елены Петровны в Управление КГБ по Новосибирской области ей были высланы некоторые фотографии о. Петра и документы из его дела.

В настоящее время составление подобных жизнеописаний следует считать одним из важных направлений работы православного краеведения.