Такой видели церковь жители Леботёра и всей округи

Многое в жизни человека связано с церковью, с верой как  источником и хранилищем культуры.

Леботёр славился на всю округу своей деревянной Никольской церковью. К ней стекались по великим праздникам из окрестных сёл сотни людей на торжественные службы, на дивный колокольный звон.

Старенькие бабушки помнят об этом, как о великом чуде. Сквозь многие десятилетия Афанасья Васильчук, родившаяся в самом начале 20-го века, ныне покойная, рассказывала о том,  как маленькой девочкой вместе со своей бабушкой шла с вечера всю ночь пешком в Леботёр из с. Короткина за 25 километров, чтобы поспеть к утренней службе. И утром вся площадь у церкви была полна народа, и голоса священников проникали в самую душу, и звон колоколов слышался на всю округу.

Вспоминает Клавдия Даниловна Азябина (Лексюткина): «Мой дедушка, Лексюткин Кузьма Александрович, родившийся в Пензенской губернии в 1892 г., был участником гражданской войны, с женой Марией Петровной и восьмью детьми приехал в Леботёр в начале 20-х гг.

Он служил дьяком в церкви. Недалеко от входа у него был отгороженный уголок с просвирками, свечами и другим церковным товаром. Он помогал во время службы, а после молебна раздавал прихожанам просвирки — маленькие булочки. Было два священника, они жили на ул.Набережной, один — там, где живёт Шадевский А.А., а  второй — рядом, в двухэтажном доме (потом в этом доме жила Татьяна Майкова, а после её смерти он пустовал и после войны был разобран). Возле церкви стояла часовенка, разобранная после 1938-го г.

Именно в 1938 г. была порушена, обезглавлена Леботёрская церковь. Жители села стали свидетелями снятия креста с купола. Затем был дан приказ всем разойтись по домам. Осталась только группа мужиков для разбора да дети издали выглядывали. У маленького озерка с чистой водой, что было перед церковью, стояли две машины с открытыми бортами. Колокола по брёвнам на верёвках спускали и затем грузили на машины. Звон колоколов был похож на плач...»

Священники после этих событий из Леботёра уехали. Кузьма Александрович умер в военном 1943-м году, когда было ему под 90 лет. А через год скончалась и Мария Петровна, отправив пятерых сыновей и дочку на фронт. Хоронить её пришлось дочерям и внучкам: в морозном декабре они сами долбили могилку, увезли на саночках покойницу и предали земле.

Печальна дальнейшая участь церкви: похоже, что те, кто её рушил, выполняли чью-то директиву, или, что ещё хуже, проявляли инициативу. Но что делать с ней дальше, года два не знали. Внутреннее убранство, богатый иконостас, великолепные иконы оставались на месте. Ребятня сделала подкоп и тайно пробиралась внутрь. Дети ходили и рассматривали иконы.

Затем  придумали использовать здание под амбар для хранения зерна. Что и делали в 1940—1942 гг. А уж потом , в 1943-м г., превратили его в клуб с танцами. Но ещё долго боялись входить в те двери, куда шли молиться. Поэтому прорубили другую дверь. А про верёвки, на которых спускали колокола и которые остались забытыми, вспоминает другой очевидец — Березин В.Ф. По его словам, бесхозные верёвки никто не трогал, потому что чувствовали: грех!

Иконы разобрали, растащили. Хочется верить, что лики святых спасли чьи-то души от новых грехов. Но ведь стоит Леботёр, и хороших людей в нём много — значит, так оно и есть.

http://letleboter.edu.tomsk.ru/kultura.htm