Сан: схиархимандрит
Год рождения: 1881
Год смерти: 1979
Место последнего служения (проживания): Печоры
Дата приговора: 22.03.1932
Приговор: 3 года концлагерей
Родство: брат монахини Екатерины (Агапова Екатерина Кузьминична).
Родился 24.01.1881 в Тверской губ., Вышневолоцком у., д. Карманово. Родители его, Кузьма Агапович и Ирина Дмитриевна, были крестьянами. Они не учили мальчика молитве, но, как он позднее рассказывал, у него «созрело желание молиться уже с пятилетнего возраста». Маленький Вася «очень любил слушать взрослых, когда они читали или говорили о чем-то Божественном, особенно о монастыре». В восемь лет Василий Агапов окончил трехклассную земскую школу и был отправлен родителями учиться швейному делу в Петербург в швейную мастерскую, принадлежавшую его дяде‑крестному. В 1902 году Василий отбывал воинскую повинность, а в 1903 году служил месяц в ратном ополчении. В том же году на Балтийском вокзале в Петербурге он увидел о. Иоанна Кронштадтского. Хотя ему и не удалось подойти к о. Иоанну, впоследствии он говорил, что монашество принял по молитве «всероссийского батюшки». Действительно, вскоре после этой встречи в душе юноши вдруг ожило, казалось бы, совсем утраченное желание оставить мир и посвятить жизнь служению Богу. В продолжение Великого поста оно окрепло и превратилось в твердое намерение. Крестный сначала отговаривал его, а потом благословил иконой преподобного Нила Столобенского. «В 1903 году, 13 апреля, в Фомино воскресенье, — пишет старец, — я оставил Петербург со всем его шумом и беззаконными соблазнами и пошел пешеходом по Московскому шоссе в какой‑нибудь монастырь». По совету встреченного в пути монаха он выбрал Воскресенско‑Макарьевский монастырь недалеко от станции Любань в Новгородской губернии. «Пришел я — уже стемнело. В странноприимной ночевал, на другой день сходил в церковь к утрени. Спросил одного монаха, как мне увидеть игумена. Он мне говорит: «Еще рано, пойди отдохни, потом увидишь». Пришел я опять в странноприимную, прошло время часа три, вдруг мне говорят: «Иди, вон там игумен идет». Я быстро вышел и пошел навстречу игумену. Поклонился ему до земли. Он меня взял за руку, приподнял и говорит: «Что тебе нужно?» Я говорю: «Батюшка, возьми меня в ваш монастырь жить». Он спросил, откуда я пришел. Я сказал, что из Петербурга. Он говорит: «Какую имеешь специальность?» Я сказал, что могу шить одежду. Он говорит: «Ох, милый, нет, тебя я не возьму. Я знаю, петербургские жители мастеровые все порченые, балованные. Наверное, ты убежал от хозяина, у нас хочешь укрыться. Нет, милый, поезжай обратно к хозяину». Я говорю, что нет, я не убежал, у меня и паспорт есть, ради Бога, возьмите. Долго он еще не соглашался взять, испытывал меня. Уж я потом встал на колени и со слезами на глазах стал просить. Тогда он за руку поднял меня и сказал: «Ну ладно, милый, оставайся, посмотрим, как ты будешь жить. А теперь иди вот там землю помогай возить на огород и копай гряды». Я с радостью побежал от него. И так с 19 апреля 1903 года я начал жить в монастыре преподобного Макария Римлянина». После шестимесячного испытания Василию в обители было назначено послушание портного. Кроме того, новый настоятель монастыря, игумен Кирилл, поручил ему за трапезой читать жития святых. Потом он был чтецом в храме за богослужением. Он радовался ежедневному пребыванию в храме. Сам же он особенно любил книги святоотеческие. Из них он узнал о последствиях греха и о покаянии. Иногда братия заставала его за книгой с заплаканными глазами. В 1908 году, на Троицу, Василий был облачен в рясофор. Пострижен в мантию с именем Афиноген в память севастийского епископа‑мученика 10 июня 1911 г. За семилетний период пребывания в монастыре, благодаря чтению духовных книг и молитве Иисусовой, у него «не было мыслей посторонних», к этому же он «приложил, по совету Аввы Дорофея, самоукорение, а оно возбуждало чувство покаяния». 9.12.1912 г. в новгородском Софийском соборе он был рукоположен в сан иеродиакона. Богослужение в тот день возглавлял будущий священномученик епископ Тихвинский Андроник (Никольский). А 18.06.1917 г. архиепископ Новгородский и Старорусский Арсений (Стадницкий) рукоположил иеродиакона Афиногена во иеромонаха. В 1921 году игумен Кирилл, в то время уже епископ, назначил его монастырским ризничим. Вскоре последовала и первая награда: набедренник (29.05.1922 г.). За эти годы подвижнической жизни иеромонах Афиноген стал хорошо известен среди местных прихожан. На исповедь к о. Афиногену выстраивалась целая толпа, поэтому ему порой приходилось простаивать в храме до самого утра. Бывало, уже начинается служба, а о. Афиноген все исповедовал народ. Наконец к нему подходил кто-либо из монахов и тихо говорил: «Батюшка, нужно уходить». Тогда только перед самым богослужением, старец прерывал исповедь. Случалось ноги от многочасового пребывания без движения так затекали, что старец Афиноген не мог сделать ни шага: тогда два диакона брали его под руки и уводили в алтарь. В 1922 г. началась кампания по изъятию церковных ценностей. Естественно, что во многих обителях и приходах прятали самые чтимые иконы, мощевики и литургические сосуды. 15 июля 1924 г. в Вознесенско-Макарьевский монастырь из Новгорода нагрянули чекисты. Они провели обыск и нашли спрятанные в обители святыни. В результате были арестованы и помещены в новгородскую тюрьму настоятель монастыря епископ Кирилл (Васильев) среди них и иеромонах Афиноген. Осужден 30/01/1925. и 15 насельников — Приговор 3 года высылки на поселение из Северо-Западного региона России.О. Афиногену был предоставлен выбор города для поселения и он избрал г.Осташков. Одновременно о.Афиноген вместе с другими осужденными насельниками Макарьевской пустыни послал апелляцию в Москву. Через 6 месяцев пришел ответ, подтверждающий приговор и о.Афиноген был вынужден отправится в Осташков(Калининская о.), куда и прибыл 8 августа 1926 г. Каждую неделю батюшка обязан был являться «на отметку» в органы, где состоял на учете. И все же вскоре ему удалось поселиться в обители преподобного Нила Столобенскогона одном из островов озера Селигер, неподалеку от Осташкова. Настоятель архимандрит Иоанникий принял о. Афиногена в число братии и дал послушание по специальности — шить облачения. Через год о. Афиноген послал в Москву просьбу об освобождении, которая неожиданно была удовлетворена. В 1927 году батюшка вернулся в Макарьевскую пустынь. Новый настоятель, о. Ферапонт, живший на монастырском подворье в Любани при Крестовоздвиженском храме (на территории обители располагался колхоз, монахам принадлежали лишь два дома), оставил его при себе помощником. В 1929 году 15 апреля батюшка был награжден золотым наперсным крестом. Был арестован 18 февраля 1932 г., по делу "филиала «ИПЦ», когда за одну ночь были арестованы все насельники, жившие как в самой Макарьевской пустыни, так и на монастырском подворье в Любани. Арестованных монахов привезли в Ленинград и заключили в известную наиболее жестокими порядками тюрьму «Кресты». Монастырь и подворье были осквернены и закрыты. Осужден КОГПУ 22/03/1932 по ст.58–10,58–11 УК РСФСР. Приговор 3 года концлагерей. Через два дня он был отправлен в Новосибирск в концлагерь, а оттуда в Белбалтлаг на строительство Беломорканала. «Наказуя наказа мя Господь, смерти же не предаде мя» (Пс 117. 118). И в тюрьме, и в лагере — везде Господь охранял меня от смертных случаев», — позже писал батюшка. В лагере он особенно страдал от голода. Очень худой, малый ростом (как он сам говорил: я — полчеловека), о. Афиноген не мог выработать дневную норму, и случалось, по три дня не получал пайки. Жизненные силы его были почти на исходе, и, выходя из барака на работу, он норовил прилечь под каким‑нибудь деревцем для минутного отдыха. Однажды ему пришла посылка. Обессилевший от недоедания, падая и вновь поднимаясь, батюшка с трудом дошел до места выдачи посылок, но успел взять «лишь шарфик да пяток сухарей» — остальное отобрал конвоир. Расстроенный и измученный, вернулся он в барак. Здесь его поджидали уголовники, которые потребовали, чтобы он поделился гостинцами. Не поверив его объяснениям, сбросили его с нар и принялись обыскивать, а найдя шарф и сухарики, жестоко избили. Так терпел он холод, голод и побои, полагаясь во всем на волю Божию и надеясь на Его милосердие. Спустя некоторое время жизнь батюшки сделалась немного легче: в лагере появился еще один иеромонах. Теперь иноки могли духовно укреплять друг друга. Покрывая голову листом лопуха вместо епитрахили, они отпускали один другому грехи, и в узах совершая великое Таинство Исповеди. Вместо положенных по приговору трех лет о. Афиноген пробыл в лагере два года: его освободили досрочно 23 февраля 1934 г., определив местом жительства Малую Вишеру Ленинградской области. Получив паспорт и встав на учет, он с помощью знакомых нашел комнату и «стал жить, как и прочие граждане нашей страны». Батюшка работал сторожем, занимался шитьем. Очень тяжело переживал он то, что со дня ареста не имел возможности служить в церкви. Прожил он в Малой Вишере до самой войны с Германией. Вскоре после начала войны по какому— то случаю он поехал в Любань и, когда ее внезапно заняли немцы, не смог вернуться в Вишеру. Вскоре по просьбе местных жителей немецкие власти разрешили возобновить церковную службу, и 11 сентября 1941 года, в день Усекновения главы Иоанна Предтечи, батюшка совершил первое богослужение в Петропавловской церкви. Множество верующих приходило к нему каяться в накопившихся грехах и причащаться Святых Христовых Тайн. Так прослужил о. Афиноген в Любани до 1 апреля 1942 г. Затем его перевели в г.Тосно в Казанскую церковь. 28.10.1943 г. в качестве «рабочей силы» его вывезли в латвийский город Тукумс. В рясе и с крестом на груди его выставили «на продажу» на базаре — так пополнялись работниками местные фермы. «Молодых отправили в Германию, — вспоминал старец, — а старых здесь распределяли. Я уже пожилой был... Вот подошел латыш, говорит: батюшка, я тебя куплю, и ушел за подводой. А тут другой подходит и то же самое говорит... Да ведь уже с первым уговор был. Вот тот подогнал подводу и отвез меня к себе. Дали мне домик, а рядом и храм оказался, так я там все время и служил». Помогал батюшка, конечно, и в сельскохозяйственных работах. Латыш, по счастью, был человеком добрым и о. Афиногена не обижал. Вскоре, в феврале 1944 г. о. Афиноген, в соответствии с распоряжением епископа Рижского Иоанна (Гарклава) оказался в Спасо-Преображенской Волгунской пустыни (Латвия, Елгавский р.). Здесь ему довелось встретиться с иноками Псково‑Печерского монастыря во главе с игуменом Агафоном (Бубицем), заброшенными в Латвию превратностями военного времени. Монахи вырыли в лесу землянки, построили церковку и регулярно совершали богослужения. В сентябре 1944 г. о.Афиноген был отправлен в Ригу в женский Свято-Троицкий монастырь, а 10.02.1945 г. он был официально переведен в Псково‑Печерский Свято-Успенский мужской монастырь и утвержден в должности монастырского казначея и ризничего. Наряду с этими послушаниями он исполнял седмичную череду священнослужения и, как и прежде, шил церковные облачения и одежду для братии. В 1947 году, на Вход Господень в Иерусалим 24 марта, о. Афиноген был удостоен сана игумена и награжден палицей. В 1949 году епископ Владимир (Кобец) благословил старца временно совершать богослужения на Псковском озере, на острове Залит. Последние 13 лет его жизни были неразрывно связаны с Псково‑Печерским монастырем. С 1960 года на плечи о. Афиногена легло нелегкое послушание братского духовника, а кроме того, он начал отчитывать бесноватых. До него этот подвиг нес другой замечательный старец, иеросхимонах Симеон (Желнин). Незадолго до кончины о. Симеона наместник спросил у него, кто может взять на себя отчитку, и он сразу же назвал о. Афиногена. С этого времени к о. Афиногену стало приезжать множество страждущих нередко из самых отдаленных уголков России. Одни из них страдали более физически, другие сугубо духовно, от бесов. Батюшка старался принимать и тех и других, стремясь по возможности облегчить их скорби. И немало больных действительно исцелялось. Подвижнической жизнью старец стяжал дар прозорливости. Еще за десять дней до кончины своего духовного отца схиархимандрита Пимена (Гавриленко) он говорил, что по нему «уже панихиду отслужили» и «он уже отошел». В 1962 году 2 февраля в ознаменование 50‑летия служения в священном сане и 60‑летия иноческого жития игумену Афиногену был вручен наперсный крест с украшениями. В 1968 году 22 мая его возвели в сан архимандрита. Несмотря на слабое здоровье и весьма преклонный возраст (ему исполнилось уже 90 лет), он продолжал окормлять иноков и паломников‑мирян. Келейница батюшки монахиня Надежда (Бакшаева) в своем дневнике писала: «Я всегда бывала удивлена его любовью к людям и думала: откуда у него столько любви? Или он родился таким, или он приобрел эту любовь?.. На закате дней о. Афиноген стяжал совершенно мирное отношение к смерти и ждал ее как избавления от земных скорбей и болезней. Однако и готовясь к переходу в вечность, он не терял интереса и любви к окружающим, к собратьям‑инокам. Орденом святого князя Владимира III степени о. Афиноген награжден в 1976 г. 7 мая 1979 г. о. Афиноген, будучи неизлечимо больным, был пострижен в схиму с именем в честь святого мученика Агапия (память 1 сентября). О. Агапий был смиренным иноком, всегда готовым помочь другим и делом, и словом. Еще в 1977 году старец предсказал, что ему осталось жить два года. А среди его записей сохранились свидетельства, которые он назвал «Бывшие мне от смерти предупреждения». Перед кончиной старец ежедневно приобщался Святых Христовых Таин и при этом пел пасхальные и другие церковные песнопения. Кончина его 24.06.1979 г. была, как и жизнь, смиренна и благочестива. Гроб с телом почившего был перенесен в Богом зданные пещеры и установлен в нише рядом с пещерным храмом в честь Воскресения Христова.
Дата реабилитации: 28 апреля 1989 г.
Источники:
«Я – жив...» Архимандрит Афиноген, в схиме Агапий (Агапов). Диакон Георгий Малков. Псково-Печерский монастырь, 2022 г. 400 стр.
Синодик гонимых, умученных, в узах невинно пострадавших православных священно-церковнослужителей и мирян Санкт-Петербургской епархии. XX столетие. СПб., 1999. С.15.
Вечная память почившим// ЖМП. 1980. N 6. С.24–25.
У пещер Богом зданных: Псково-Печерские подвижники благочестия ХХ века/ Сост. Ю.Г.Малков, П.Ю.Малков. М.: Правило веры, 1999.
Синодик гонимых, умученных, в узах невинно пострадавших православных священно-церковнослужителей и мирян Санкт-Петербургской епархии: ХХ столетие. 2-е издание дополненное. СПб., 2002. 280с. С.35.
Санкт-Петербургский мартиролог. СПб.: Изд-во «Миръ», «Общество святителя Василия Великого», 2002. 416с. С.35.
Шкаровский М.В. Иосифлянство: течение в Русской Православной Церкви. СПб.: НИЦ «Мемориал», 1999. С.300.
Осипова И.И. «Сквозь огнь мучений и воды слез...»: Гонения на Истинно-Православную Церковь: По материалам следственных и лагерных дел заключенных. М.: Серебряные нити, 1998. С.282.
Псковский синодик пострадавших за веру Христову в годину гонений священнослужителей, монашествующих и мирян Псковской епархии ХХ столетия. Москва — Псков: «Духовное преображение», 2005. С.150.
БД «Жертвы политического террора в СССР»; Архив НИЦ «Мемориал» (Санкт-Петербург); БД «Новомученики и исповедники Русской Православной Церкви XX века»
http://kuz3.pstbi.ru/bin/code.exe/frames/m/ind_oem.html/ans
https://base.memo.ru/person/show/2930982
https://ppmon.ru/o-monastyre/paterik/shiarhimandrit-agapij-agapov-1881—1979/
https://azbyka.ru/otechnik/Zhitija_svjatykh/pravoslavnye-startsy-xx-veka/26
https://vk.com/wall-190237111_3268
Метки: Репрессированные
