«22 октября 1884 г. в г. Бийске был открыт совет противораскольнического братства святого Димитрия митрополита Ростовского. Его преосвященством, председателем братства, приглашены в члены совета: священник Владимир Дагаев и Алексей Федорович Морозов, из них первый приглашен в помощники председателя» (Томские епархиальные ведомости. 1884. № 23. С. 6). «Очерк состояния и деятельности Томскаго Епархиальнаго Братства Св. Димитрия, Митрополита Ростовскаго, за 25 лет существования», помещен в Томских епархиальных ведомостях. 1910. № 1. С. 1–3): «С настоящим празднованием 200-летия со дня кончины Св. Димитрия Ростовского совпадает 25-летие существования нашего епархиальнаго братства, посвященного небесному покровительству Святителя Димитрия. Прославляя сегодня православия ревнителя и раскола искоренителя, остановим на несколько минут наше внимание на четверть-вековой деятельности епархиального братства и посмотрим, как оно явилось, в каком состоянии находилось, что делало и что сделало за 25 лет своего существования. Огромная местность, занимаемая ныне Томской епархией, с давних времен была засеяна семенами раскола, и первым его проповедником здесь был, нужно полагать, известный в истории раскола, протопоп Аввакум, во время своего подневольного путешествия в Даурию. По проложенной протопопом Аввакумом дороге, явились в Сибирь, а точнее — в пределы нынешней Томской епархии, уже по своей воле, другие последователи раскола, и к концу XVII века близ Томска образовали достаточно сформированные раскольничьи общины, одна из которых во главе с учителем своим Васькой Шапошниковым, оставила о себе в истории печальную память фактом самосожжения. Глушь и тайга дали хороший приют этим ревнителям старины и скрыли их от преследования гражданских властей. Быстро возросли раскольничьи поселки, а наставники их полной рукой сеяли среди сибиряков свои плевелы лжеучения. Раскол креп и год от года увеличивался в числе своих последователей. При открытии самостоятельной Томской епархии в 1834 г., Томские владыки поражены были грустным состоянием подавленной расколом паствы, у которой на огромном пространстве сельских православных храмов было всего только 71. Первый Томский епископ Агапит нашел край, засеянный плевелами и терниями раскола, в самом безотрадном религиозно-нравственном положении и, вместе с тем, был поражен недостатком лиц, которые были бы способны оказать ему помощь при устройстве епархии. Другой епископ Парфений, в отчете о состоянии епархии за 1855 г., между прочим, писал: «Край Томский полон наклонными к расколу и раскольниками; лжеучители во множестве разъезжают тайно по деревням, внушая самыя вредныя мысли об обрядах православной церкви». Естественно, что все заботы этих архипастырей направлены были на противораскольническую деятельность. Они старались о насаждении и развитии единоверия, разсылали Томским старообрядцам братолюбивые послания, ежегодно предпринимали поездки по раскольническим поселкам, вели в них воодушевленные миссионерские беседы. Но после отъезда проповедника, приходил враг в виде лжеучителя и похищал семя Слова Божия. Раскол развивался, наполнял епархию разнообразным лжеучением, а между тем, дело просвещения и обращения заблудших не имело определенной внутренней организации. И вот, когда в 80-х годах прошлого столетия в разных местах империи стали возникать противораскольнические миссии, среди Томского духовенства был поднят вопрос об открытии братства для борьбы с расколом епархии. Нужда в открытии и противораскольнической деятельности особой миссии или братства глубоко сознавалась уже всем духовенством епархии. Депутатами общеепархиального съезда духовенства в августе 1883 г., по почину представителя Бийского духовенства, было заявлено на съезде о том, что необходимо принять какие-либо общие меры против распространения раскола в Томской епархии и оградить православных от его вредного влияния. Съезд постановил: 1) открыть въ Томской духовной семинарии, на местные средства, штатную кафедру раскола, 2) завести при церквах библиотеки с книгами противораскольнического содержания и 3) ходатайствовать перед епархиальным начальством о назначении особых миссионеров в главные центры Томского раскола. Таким постановлением съезда представители духовенства сделали важный шаг к открытию братства. Мысль о его открытии зародилась и нашла себе полное осуществление в г. Бийске, центре Томского раскола. Здесь в 1884 г. составилось общество из 12 человек со священником Владимиром Дагаевым во главе с целью противодействовать расширению раскола, и в том же году, по инициативе и деятельном руководстве преосвященнейшого Макария, тогда епископа Бийскаго, а теперь архиепископа Томского и Алтайского, духовенство и граждане г. Бийска решили основать противораскольническое братство и составили для него устав, применительно к правилам Высочайше утвержденным 8 мая 1864 г., 1-й параграф коего (о цели братства) гласит: «Для утверждения чад Православной Церкви, в пределах Томской епархии, в истинах православной веры и благочестия и для охраны православной паствы от пропаганды раскола, с другой стороны, для ослабления посягательств раскола на целостность Православной Церкви, при церкви викарнаго епископа в г. Бийске учреждается братство святого Димитрия, митрополита Ростовского».

«29-31 минувшаго мая 1888 г. город Усть-Каменогорск был свидетелем редкого, в наших краях, торжественного освящения трехпрестольного храма во имя Покрова Пресвятой Богородицы. 28 числа, почти одновременно, прибыли в Усть-Каменогорск и наши архипастыри... епископ Бийский с протоиереем Успенской церкви Владимиром Дагаевым...» (Томские епархиальные ведомости. 1888. № 16. С. 1–9). «В 6 часов вечера назначено было начать благовест ко всеночному бдению, которое имели совершить Преосвященнейшие Исаакий и Макарий в сослужении с двумя архимандритами, двумя протоиереями, прибывшими из Томска: протоиереем Бийской Успенской церкви В. Дагаевым...» (Томские епархиальные ведомости. 1888. № 23. С. 23).

«Открытие церковно-приходской школы. По ходатайству председателя церковно-приходского попечительства при Покровской церкви г. Бийска протоиерея Владимира Дагаева от 16 декабря 1889 г. за № 195 о разрешении открыть церковно-приходскую школу в заречной части г. Бийска, резолюция Его Преосвященства, по сношении с господином попечителем Западносибирского учебного округа, 6 января 1890 г. за № 113: «В консисторию. Разрешается открыть церковно-приходскую школу цри Покровской церкви заречной части г. Бийска. Учителем временно назначается  псаломщик Стефан Крылов, а ближайшее заведование школою с преподаванием Закона Божия возлагается на протоиерея Владимира Дагаева...» (Томские епархиальные ведомости. 1890. № 2. С. 6).

«15.01.1890 г. в Бийске было открыто отделение Томского епархиальнаго училищнаго совета. На рапорте председателя епархиального училищного совета о. ректора Томской духовной семинарии архимандрита Акакия от 5 декабря 1889 г. за № 711 о разрешении открыть отделения совета в городах Барнауле и Бийске, резолюция Его Преоспященства от 15 января того же года за № 342: «По представлению сему сделать следующее: отделения Томскаго епархиальнаго училищнаго совета открыть пока в городах Барнауле, Бийске и Мариинске... В Бийское отделение назначаются: председателем — протоиерей Бийского собора Павел Митропольский, членами из градскаго духовенства: протоиерей Владимир Дагаев...»» (Томские епархиальные ведомости. 1890. № 3. С. 5).

«В виду опасности совращения православных в д. Солонечной решено, по мысли протоиерея Дагаева, открыть там церковно-приходскую школу...» (Томские епархиальные ведомости. 1891. № 2. С. 3).

«Старший священник Успенской церкви Владимир Дагаев в сане протоиерея с 1885 г., кроме обычных наград, включая наперсный крест, имеет ордена св. Анны 3 и 2-й степени и св. Владимира 4-й степени, состоит законоучителем Николаевского женского училища Министерства народного просвещения» (Томские епархиальные ведомости. 1904. № 2. С. 14).

«По Бийскому уезду: Бийская Успенская школа существует только второй год и своим процветанием всецело обязана заведующему школой, протоиерею Дагаеву. Ради этой школы о. протоиерей оставил законоучительство в других школах и занялся вновь открытой школой с особенным прилежанием и любовью. Школа весьма скоро наполнилась учащимися, из которых большая часть были уволены из других школ за свою чрезмерную любовь к свободе и шалостям. 0тец протоиерей с помощью учителей, чисто отеческими мерами, силою собственнаго примера и словом убеждения привел к порядку вольную толпу. Дети скоро привыкли к опрятности, вежливости и порядку. В храме, за богослужением, дети стали принимать самое деятельное участие и скоро полюбили церковное богослужение, за которым приучились вести себя чинно и благоговейно. В нынешнем году, по словам уездного наблюдателя, в учениках Успенской школы не узнать прежних буйных шалунов. Школа перевоспитала их в том духе и направлении, как это требуется в церковной школе» (Томские епархиальные ведомости. 1905. № 13. С. 19–20).

«К числу усердных законоучителей нужно отнести: отца протоиерея В. Дагаева (Успенская градо-Бийская школа)» (Томские епархиальные ведомости. 1906. № 17. С. 17).

«Список участников кассы взаимопомощи осиротевшим семьям священно-церковнослужителей Томской епархии 5–ти благочиний (из 42–х): прот. Владимир Дагаев, состоит членом кассы с 1903 г., взносы делает исправно» (Томские епархиальные ведомости. 1907. № 9. С. 13, 18).

6.01.1912 г. о. Владимир Дагаев отошел ко Господу. Вот как это, трагическое для нас, событие описано в статье «Погребение прот. о. Владимира Дагаева» в Томских епархиальных ведомостях. 1912. № 10. С. 571–577: «б-го января сего года в Тоураке, верстах в 135 от Бийска, в Бозе почил заслуженнейший протоиерей нашей епархии о. Владимир Дагаев, 75 лет. Покойный чуть не пятьдесят лет трудился на одном месте, при Успенской церкви г. Бийска. По окончании курса в Тобольской духовной семинарии в 1856 г. он был два года наставником в Томском духовном училище. Известие о смерти досточтимого старца достигло Бийска на следующий день. Тогда же явилась и мысль похоронить покойного у церкви, где он служил и трудился. Но как отнесутся к этому дети?! Думали, что этому будетъ препятствовать о. Митрофан, который похоронил своего родителя с подобающею честью при местном храме. Когда этотъ вопрос решили,— начали дело о перенесении тело почившего труженника, которое благополучно и закончили 4-го марта. В субботу 3-го марта усопший был встречен прихожанами и перенесен к Покровской, Заречной церкви. После всенощной была отслужена панихида и представители Успенского прихода — Разумник Иванович Кузнецов и Алексей Панфилович Кашин (они же главные и усердные исполнители задуманнаго доброго дела) возложили на гроб усопшего дорогой венок. Появились венки и от почитателей. На гроб почившего привезен был еще ранее венок от детей из Казани. Погода 4-го марта была отличная, теплая. Народу с первыми звуками колокола явилось многое множество. За реку был послан хор певчих. Шествие совершалось торжественно тихо. Около женской Николаевской школы, где был законоучителем покойный, вышли дети с роскошным венком, к ним присоединились ученики Успенской церковно–приходской школы и отслужена была панихида. Шествие, к которому присоединились и дети, направилось к старой Успенской церкви по главной улице. На встречу процессии из нового храма с хоругвями и св. иконами вышли два священника и оба хода остановились перед старым храмом Успения для совершения литии. Отсюда ход направился к бывшему дому отца Владимира для краткого моления, а затем, — через торговую площадь — в новый храм. В храме встретил гроб Преосвященнейший Иннокентий и — началась литургия. Пели два хора певчих: Успенский и городского училища. В последнем покойный был законоучителем с самого его основания. Во время причастна была сказана протоиереем Н. Белосельским речь следующого содержания: «Наш тебе последний земной поклон великий труженик города Бийска, его ближайших селений и, даже, целого уезда! В 1858 г. приехал ты сюда в возврасте 22-х лет, в сане иерея, к единственному, в то время, храму Успения Богоматери, а теперь являешься к новому дому Владычицы 75–летним старцем, чтобы сложить, изстрадавшееся от усиленных трудов и жизненных невзгод, тело свое под сению Ее Благодатного Покрова! Почти 50 лет упорного, усиленного труда—подвиг под силу далеко не каждому! Начало твоей деятельности совпало с тем временем, когда в Бийске и его округе явились новыя, свежие силы, ярко проявившие себя на поприщах духовной и торговой деятельности. Совместно с этими лицами пришлось обнаружиться и твоему многоплодному, трудовому подвигу. В миссию приехали: инспектор Санкт-Петербургской Академии, впоследствии Бийский первый архипастырь, со своими двумя учениками: Преосвященным Иннокентием и П. И. Макушиным; из Тобольской семинарии,— твой почти сотоварищ М. Невский, в настоящее время Высокопреосвященнейший Макарий, архиепископ Томский и Алтайский, из Нижнего — отец В. Вербицкий, Москва наградила студентом Соколовым,— нашим настоящим епископом. В Бийске начали свою торговлю: Морозов, Соколов, Сычев, Сахаров. Со всем этим миром, духовных деятелей и людей предприимчивых, ворочающих капиталом, ты был в близких и, как со своими прихожанами, чуть не в дружеских отношениях. Это давало тебе возможность приводить в исполнение свои добрые планы и намерения на пользу города Бийска, его окрестных, и даже отдаленных, селений. Вспомним, братия, что особенно любил покойный устроять школы, сооружать храмы, помогать причтам бедных приходов. Мы знаем, что все школы г. Бийска его времени основались по его влиянию и, главным образом, через указанных 4-х лиц. Нечего и говорить, что храмы Александро-Невский, заречный Покровский с церковно-приходскими школами и, даже, министерской при них — дело покойного также, как и храм при остроге, Сахаровская школа и катехизаторское училище. Даже постройка Троицкого собора, когда вышла размолвка со строителем, улажена при его участии. Величественный Успенский храм был мечтою, которая и осуществилась при последних годах служения о. Владимира, тогда же и Успенская школа. После пожара архиерейского дома, при выборе места для храма Казанской иконы Богоматери, при устройстве каменного архиерейского дома, о. Владимир принимал самое живое участие, даже как член городской Думы. Когда в 1884 г. было основано братство святителя Димитрия, главный труд братства выпал на долю помощника председателя, т. е. на того же о. Владимира: он приискивал деятелей-миссионеров, намечал местности, где следует устроить школу, церковь, назначить место жительства миссионера; находил лиц, которые-бы могли помочь миссионерам или выполнить его поручение. И Бийск, сравнительно с Томском, дал средств для братства несравненно больше, чем последний! Чтобы уяснить, как много трудился покойный, нужно знать, что он перебывал законоучителем в 7-ми Бийских школах, не оставляя законоучительства в городском училище с самаго его основания. Бывали случаи, что законоучительствовал в 3-х школах одновременно и находил время для этого! Неудивительна, поэтому, его близость к Бийску и, даже, какая–то родственность к Успенскому храму. Особенно ясно сказалось это в 1882 г., когда, после перевода о. Димитрия Емельянова в Томск, о. Владимир был назначен протоиереем Свято-Троицкого собора. Отказ его от видного и, в материальном отношении, более выгодного места, удивил даже епископа Томского! По словам о. Владимира, у человека идеальные стремления должны стоять выше материальных. «А ведь я чуть не четверть века прожил при Успенской церкви,— говорил он: при ней и упокоюсь!». Но это последнее желание и виды о. Владимира чуть-чуть не изменили ему. И только его крепкая вера, упругая настойчивость, способствовали исполниться давнишнему стремлению покойного. А до чего близка была ему Успенская церковь — видно из следующого. Года два тому назад, явившись из Усть-Каменогорска в Успенский храм, он узнает, что его не пишут уже в клировых ведомостях Успенской церкви. «И так скоро Бийск забыл меня!»,— с грустью сказалъ старец. «Нет, нет! Меня из клировых ведомостей Успенской церкви никогда не вычеркивать, где бы я ни жил, доколе не умру...». Чуть не осенью прошлого года о. Владимир добрался до старшего сына, распростившись с сыном о. Митрофаном, до будущего года. Он, старец, расчитывал, что ласка внучат, радушный прием детей, известный ему по прежней предупредительности,— исполнять его желания,— заставят забыться и скоротать время до весны. А там снова путь-дорога к детям в Казань, в Москву, Киев — попутешествовать. Но вдруг нашло раздумье на старца: «А что как в эту зиму умру в Усть-Каменогорске? Ведь придется разстаться с Бийском навсегда! Прощай тогда и Успенская церковь. Прощай тогда мечта упокоиться около храма Богоматери, которой неленостно служил чуть ли не 50 лет!». И берет старец бумагу, и пишет своему сыну о. Митрофану, чтобы он снова за ним приехал и увез его в Тоурак, горы которого, как писал о. Владимир, словно давили его со всех сторон! Схоронив свою старицу Феоктисту, разставшись с домомъ, с Бийском, о. Владимир чуть не пять лет пространствовал по своим детям. Думается, что это свободное от занятий время было очень тяжело трудолюбивому старцу. В Тоураке, зимой, еще нашлось ему любимое развлечение — школа. Но в новом году начать ему занятий с детьми не пришлось... Вообще, жизнь пошла не так, как жилось раньше. Это страшно тяготило его. Когда пришел приступ предсмертной болезни, сказалась и старческая хитрость. Нужно было послать в соседнее село за священником и о. Митрофану пришлось услышать скорбную речь: «Вот если–бы захворать в Бийске, умер бы и похоронили б меня около Успенской церкви!» И исполнились твои давнишние желания, великий старец! Видишь, твои духовные дети встретили тебя так, как ты заслужил своей заботой о их нравственно-духовном возрождении. Весь город пришел в движение при известии, что ты идешь в Бийск — для вечного упокоения. За Богом молитва и труд не пропадут! Мал, млад и стар, всех сословий собрались сюда. Нашлись новые друзья, большое им, сердечное спасибо за это, которые откликнулись достойно почтить тебя, за твой жизненный подвиг, на пользу своих сограждан в лице твоих духовных детей и учеников уже последнего времени. Современные сотрудники твоих добрых начинаний награждали тебя в твои юбилейные дни: адресами, крестом, св. иконами. Теперь ты в этом не нуждаешься!.. Мы собрались сюда, чтобы около твоего гроба поучиться, как следует жить православному христианину, воздать тебе благодарность за твой удивительный жизненный подвиг на пользу ближнего и вознести свои искренние молитвы со всею Бийскою церковью, чтобы Господь упокоил тебя в месте светле, в месте злачне, в месте покойне, идеже вси святии Его упокоеваются. В последний раз пришел ты сегодня в дом Богоматери, выслушать молитвы о себе святой Церкви, прежде чем сложить свои останки около ее святого Успенского храма. И верим мы: дух твой, витающий среди сего священного места, радостию радуется! Не даром протекли 50 лет трудовой жизни в Бийске: духовные дети и ученики не забыли твоих мудрых уроков, оценили их и позаботились упокоить тело твое около сего святого храма, к чему ты так давно стремился, чего так сердечно желал!». Перед панихидою говорил слово сам Владыка, воздав заслуженную дань памяти усопшего отца протоиерея. После панихиды гроб был обнесен около Святого Престола, около храма и направились к месту упокоения. Склеп сделан на левой стороне алтаря, перед жертвенником. При погребении участвовали, кроме Владыки, 4 протоиерея и 4 священника. Народа было там много, что не только переполненъ был храм, но и около храма толпилось такое множество, что невозможно было проехать по улице! Так почитали бийцы своего многоуважаемого пастыря отца Владимира Дагаева».

Литература